Митрополит Иларион: основными географическими направлениями внешней деятельности Русской Церкви в 2013 году были Ближний Восток и Китай
Накануне Нового года председатель ОВЦС дал обозревателю ВГТРК Ивану Семенову интервью, которое было показано 7 января 2014 года на телеканале «Россия 24».
Иван Семенов: Здравствуйте, Владыка! Поздравляю Вас с наступающим Новым годом. Отдел внешних Церковных связей, председателем которого Вы являетесь, обычно воспринимается как своего рода Министерство иностранных дел Русской Православной Церкви. Поэтому хотел бы задать Вам первый вопрос, который часто задают министрам иностранных дел: какие географические направления были главными, стратегическими для Русской Православной Церкви в этом году?
Митрополит Иларион: Если говорить о 2013 годе, то я бы выделил два стратегических направления: Ближний Восток и Китай. О событиях, которые происходят сейчас на Ближнем Востоке, мы хорошо информированы, в отличие от многих людей на Западе, где эта тема замалчивается. Речь идет о том, что там происходят не просто какие-то события политического характера, так называемая « арабская весна», но осуществляется и массовое гонение на христиан. Это явление перекидывается из одной страны в другую, и мы видим, что, например, в Ираке уже осталась, наверное, одна десятая часть из всех христиан, которые там проживали раньше. Сейчас в Сирии, в тех местах, где власть захватывают боевики, христиане практически уничтожаются или оттуда уходят. Эта ситуация, конечно, заставляет нас практически ежедневно предпринимать всевозможные меры для того, чтобы каким-то образом изменить положение к лучшему.
Иван Семенов: Но Церковь – не политическая сила, какие усилия она может предпринять, чтобы изменить эту ситуацию?
Митрополит Иларион: Во-первых, мы находимся в постоянном диалоге с руководством нашего Российского государства. В частности, наш Отдел внешних церковных связей находится в постоянном взаимодействии с МИДом. Мы всегда говорим об этом важном направлении нашей международной деятельности – о защите христиан. Сегодня христиане на Ближнем Востоке видят именно в России чуть ли не единственную защитницу своих интересов. Я в этом году побывал в Ливане, где христиане все в один голос говорили мне, что чувствуют себя оставленными Западом, которому они неинтересны. Ведь Запад на Ближнем Востоке интересуют только две вещи: Израиль и нефть, а судьба христиан западные страны не интересует. Все надежды этих христиан сейчас устремлены на Россию, на президента Путина (надо сказать, что при упоминании его имени люди вставали и аплодировали) и на Русскую Православную Церковь, которая среди Православных Церквей является единственной последовательно защищающей интересы христиан на Ближнем Востоке. Кроме того мы стараемся информировать людей о том, что происходит: на Западе эта тема замалчивается, а у нас за последний год увеличилось число публикаций и репортажей на телевидении о том, что происходит с христианами в этом регионе. Также мы совместно с Императорским православным палестинским обществом и Министерством чрезвычайных ситуаций организуем регулярные гуманитарные грузы – уже восемь таких грузов было отправлено в Сирию.
Иван Семенов: Чем вызвано такое странное отношение к этой проблеме ваших западных коллег, в том числе и представителей западных христианских конфессий – католиков и протестантов? Это непонимание или какая-то политическая интрига, следование политическому заказу?
Митрополит Иларион: Если говорить о христианских конфессиях, то здесь как раз мы наблюдаем достаточную степень единодушия: в частности, когда американская авиация готовила бомбардировки Сирии, Папа Франциск обратился к президенту Путину (это было перед встречей «большой двадцатки») с просьбой использовать весь свой авторитет, чтобы убедить западные страны отказаться от этих бомбардировок. Думаю, то, что сказал тогда Папа, и что говорил Святейший Патриарх Кирилл очень много раз в течение этого года, – все это тоже повлияло на решение об отказе от бомбардировок. Я даже слышал от некоторых своих коллег из американских церквей, что они писали президенту Обаме и говорили с ним о том, что надо воздержаться от этого шага. Поэтому я бы сказал, что позиция Церквей была достаточно солидарной.
Иван Семенов: То есть, можно сказать, что на этой теме мы можем наблюдать редкий пример христианского экуменического единодушия?
Митрополит Иларион: Пожалуй, так. И церковь Англии в лице архиепископа Кентерберийского также заняла однозначно негативную позицию по вопросу о бомбардировках Сирии, хотя правительство Англии в течение долгого времени поддерживало эту идею. Но если говорить об отношении западных политических лидеров, то здесь мы наблюдаем совершенно другую картину: идет сознательное замалчивание гонений на христиан. Я думаю, это происходит во многом потому, что эти гонения являются прямым результатом политики Запада на Ближнем Востоке, его вмешательства в дела суверенных ближневосточных государств. Например, если взять Ирак, то каким бы ни был режим Саддама Хусейна – при нем христиане в этой стране жили спокойно, а после того, как американцы ушли, в Ираке начался геноцид христиан и их массовый исход. Американцы ничего не делали и не делают для того, чтобы их защитить. В Ливии государство официально объявило, что не собирается защищать оставшихся там христиан, а если говорить, опять же, о Сирии, то там события развиваются по тому же сценарию. И если бы не поистине экстраординарные усилия, которые в 2013 году приложило наше государство, чтобы переломить эту тенденцию, то в Сирии продолжалось бы то же самое, что уже совершилось в ряде ближневосточных государств.
Иван Семенов: Когда в Православной Церкви совершают крещение человека, читают такой евангельский текст: «Идите, научите вся языки» ( см. Мф 28: 19-20), то есть все народы. В этом году Патриарх Кирилл и Вы, Владыка, сопровождая его, побывали в стране, где больше всего некрещеного народа на этом свете, – в Китае. Что Вы можете сказать об итогах этой поездки и о перспективах Православия в Китае?
Митрополит Иларион: Должен сказать, что Православие в Китае имеет очень долгую, хотя и малоизвестную историю – ведь Православие пришло в Пекин еще в XVII веке, причем пришло не благодаря миссионерам, а с военнопленными. Когда китайцы захватили в плен русский полк и поселили его в Пекине, они дали людям возможность совершать богослужения (с ними был священник) – с тех самых пор начинается история Китайской духовной миссии. Петр I официально создал эту Миссию для пастырского окормления бывших военнопленных, китайцы им дали в жены китаянок, и дальше, с каждым новым поколением, русской крови становилось все меньше, а православная вера сохранялась. И до сих пор потомки этих албазинцев,– то есть первых китайских христиан русского происхождения,– сохраняют православную веру. У Китайской Православной Церкви была трудная история, особенно в годы Культурной революции, когда практически вся инфраструктура Церкви, созданная за три столетия, в том числе при участии многочисленной русской эмиграции в 20-30 годы, была разрушена, многие храмы были уничтожены. Но кое-что осталось, и Святейший Патриарх Кирилл, будучи еще митрополитом и председателем Отдела внешних церковных связей, приложил очень много усилий, чтобы возродить церковную жизнь в Китае: начались богослужения, стали открываться храмы. Визит Патриарха стал результатом очень долгой подготовки, причем визит этот был особым, потому что Патриарха принимали по протоколу главы дружественного государства и с ним встречался председатель КНР. В истории Китая такого еще не было – прежде председатель КНР никогда не встречался с каким-либо иностранным религиозным лидером.
Иван Семенов: Получается, нет противодействия со стороны китайского государства развитию Православия в Китае? А как же коммунистическая идеология?
Митрополит Иларион: На самом деле, противодействие сохраняется, потому что существуют очень жесткие ограничения. В Китае есть несколько признанных конфессий, которые могут свободно развиваться. Для того чтобы получить статус признанной конфессии, нужно иметь достаточное количество верующих, но чтобы иметь достаточное количество верующих, нужно иметь статус признанной конфессии, потому что если этого статуса нет, то практически религиозная жизнь очень ограничена.
Иван Семенов: Владыка, в Православной Церкви не принято измерять время пятилетками, это, скорее, советская традиция, но, тем не менее, в этом году исполняется пять лет деятельности Патриарха Кирилла на Московском Патриаршем Престоле. Как Вы можете оценить эти пять лет в целом и уходящий год как один из них?
Митрополит Иларион: Эти пять лет стали временем оживления церковной жизни, несмотря на то, что и предшествующие двадцать лет, когда во главе Церкви стоял Святейший Патриарх Алексий II, были временем мощного и беспрецедентного по масштабам возрождения церковной жизни. Когда промыслом Божиим был избран Святейший Патриарх Кирилл, у него появились возможности воплотить в жизнь то, что он, по-видимому, очень долго носил в сердце – дать этому процессу возрождения церковной жизни второе дыхание и новый импульс. Именно для этого он, совместно со Священным Синодом, осуществил реформу церковного управления. Во-первых, были созданы новые руководящие органы, такие как Высший Церковный Совет,– для синхронизации и координации деятельности церковных «министерств», то есть различных синодальных отделов. Во- вторых, на территории Российской Федерации стали создаваться новые епархии, в том числе там, где их никогда не было. Крупные епархии стали дробиться на несколько более мелких и объединяться в митрополии. Для чего это делается? Для того, чтобы архиереи были не только в крупных региональных центрах, но и в небольших провинциальных городах; чтобы строительство храмов интенсифицировалось не только в столице, но и в глубинке, чтобы архиерей мог уделять больше внимания своей пастве и своим священникам. Ведь у нас до недавнего времени были епархии, включавшие в себя более 600 приходов, и были епархии, где расстояние от одного края до другого составляло четыре часа лету.
Иван Семенов: И епископ при всем своем желании даже раз в год не мог побывать в некоторых храмах своей епархии?
Митрополит Иларион: Да, были такие храмы, где ни разу не видели живого архиерея. Теперь у митрополита – главы Церкви основного города того или иного региона, появляется возможность сосредоточиться, прежде всего, на своем городе и его окрестностях, и появляются архиереи, которые, возделывают церковную ниву там, куда раньше архиерей доезжал очень-очень редко. Это создает новую картину, и появляются новые возможности для развития церковной жизни.
Иван Семенов: То есть раньше была двухуровневая система управления Церковью: был Патриарх и священный Синод в Москве, а по всей России – архиереи, возглавляющие епархии. А теперь стала система трехуровневая: появились митрополиты, и в каждой митрополии есть еще и епархии, возглавляемые епископами, которые подчиняются своим митрополитам?
Митрополит Иларион: Да, можно сказать и так. Действительно, существует общецерковный уровень, и есть уровень региональный, на котором две, три или четыре епархии объединяются в митрополии, но епископы не находятся в прямом подчинении у митрополита, они подчиняются Патриарху, а митрополит координирует их действия и имеет прямые сношения с властями этого региона от имени всей митрополии.
Иван Семенов: Скажите, эта новая система уже приносит какие-то плоды? Можно привести конкретные примеры?
Митрополит Иларион: Плоды здесь становятся очевидными не сразу, потому что как только в новый епархиальный центр приезжает новорукоположенный епископ, он вынужден заниматься созидательной церковной деятельностью, ибо очень часто в том городе, куда его назначают, нет ни кафедрального собора, ни епархиального управления. Значит он, если хочет чувствовать себя полноценным епископом, должен все это создавать. Например, у него 30 приходов, и естественно, что ему как архиерею хочется, чтобы их было больше, поэтому он ездит, смотрит, где можно открыть храм, где есть потенциал, и, действительно, все это придает совершенно новый импульс церковной жизни. Могут спросить: а в чем собственно цель всей этой деятельности? В том, чтобы просто увеличить статистику? Конечно, нет. Цель заключается в том, чтобы помочь нравственному возрождению нашего народа. Кроме того, мы должны понимать, что там, где нет церкви, там обязательно (ведь, как говорится, свято место пусто не бывает) начнут действовать сектанты. Очень часто это и происходит – когда в крупных городах им трудно развернуться, они приезжают в деревню, как у нас говорят, забытую Богом, и начинают там действовать. И поскольку церкви нет, священника нет, архиерей далеко – они пользуются спросом и успехом у местных жителей.
Иван Семенов: Владыка, какие еще моменты в развитии церковной жизни за пять лет, прошедшие со дня интронизации Патриарха Кирилла, Вы бы выделили?
Митрополит Иларион: Очень важной является консолидация верующих на постсоветском пространстве. В силу исторических обстоятельств, Святейший Патриарх Алексий за 18 лет патриаршества всего дважды посетил Украину. А Святейший Патриарх Кирилл за пять лет патриаршества посетил Украину больше десяти раз, и он ездит туда не как иностранный гражданин, не как гость, а приезжает к своей пастве. Я сопровождал его во всех поездках по государствам постсоветского пространства: в Белоруссию, Молдавию, Эстонию – и видел, с какой любовью его встречают верующие, как они его ждут и какой мощный импульс придают эти визиты как развитию церковной жизни, так и взаимоотношениям между Церковью и государством на постсоветском пространстве. У нас часто говорят, что Патриарх общается с Путиным, выстраивает отношения с российской властью, некоторые даже обвиняют Церковь в сращивании с властью, но достаточно сказать о том, что такие же отношения Патриарху приходится выстраивать с главами еще более десятка государств. И отношения между Церковью и государством в каждой из этих стран разные, но везде в их развитие необходимо вкладывать усилия, в том числе и личные усилия Патриарха.
Иван Семенов: Скажите, какое было самое необычное или самое яркое зарубежное впечатление для Вас в этом году?
Митрополит Иларион: Впечатлений было очень много. Думаю, самое яркое – это поездка Патриарха в Китай. Еще из моих поездок за последние месяцы довольно любопытным было посещение княжества Лихтенштейн – последней страны Европы, где я еще не был,– и общение с правящим князем. Я приехал туда на коллоквиум, посвященный проблеме Сирии, но представилась также возможность встретиться с князем. Вся страна состоит из девяти деревень, причем князь мне сказал, что всем дал свободу, и если любая деревня захочет выйти из состава государства и присоединиться, например, к Швейцарии, то он не будет возражать. На что я ему ответил, что наша страна намного больше Лихтенштейна, но наш президент совсем по-другому воспринимает свою миссию и, прежде всего, заботится о сохранении целостности государства. Беседа получилась очень любопытной. Наша встреча произошла в субботний день, поэтому князь сам открывал ворота своего дворца, объяснив это тем, что прислуга в субботу и воскресенье отдыхает.
Иван Семенов: Спасибо большое, Владыка, за эту беседу. От души желаю успехов в Вашей деятельности в наступающем году и надеюсь через год вновь встретиться с Вами на этом же месте, чтобы подвести итоги наступающего 2014 года.
Митрополит Иларион: Благодарю Вас. Желаю Вам помощи Божией в 2014 году и всем нашим телезрителям желаю здоровья, крепости сил и, самое главное, мира. В Рождественские дни мы услышим замечательные слова: «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человецех благоволение». Пусть на нашей земле всегда будет мир, а в сердцах людей будет добрая воля!
Служба коммуникации ОВЦС